Преодоление последствий ПТСР на уровне города и страны

Заметки после лекции Дитти Марчер в Киеве (2014)

…Существует понятие переживания травмы через 3-5 поколений. Поэтому, говоря о шоковой травме, мы имеем дело с историей (*тут говорили о том сколько миллионов именно гражданского населения погибло в стране во время голода, репрессий и военных действий только с 30-х до конца 40-х). Каждый раз когда в состоянии шока уровень моей энергии возрастает, во мне оживают мои прапрадеды и прапрабабушки и от этого моя энергия возрастает еще больше…

…Одно дело выживать, и совсем другое дело жить. У украинцев есть огромный опыт выживания, а у датчан есть большой опыт жизни. Я всегда говорю, что если мне нужно будет выживать, я бы хотела чтобы рядом были мои друзья украинцы, а если мне нужно жить, то я хочу видеть рядом моих друзей датчан. И в этом мы могли бы чему-то научить друг друга…

Поймите меня правильно. Сделать революцию или гражданскую войну «просто», но для того, чтобы произошли настоящие изменения нужно время. Изменения могут не произойти, если мы будем попадать в ловушки (*ловушки также возникают как определенное последствие шоковой травмы).

Первая ловушка – это страх. Страх делает людей глупыми (отнимает способность мыслить).

Вторая ловушка – депрессия. Тогда мы становимся вялыми и говорим – все равно все зря, ничего никогда не получится, ничего не меняется. Это происходит когда мы теряем способность замечать небольшие позитивные шаги и концентрируемся только на том, что не работает. Помните, что изменения всегда происходят намного медленнее, чем революции.

Третья ловушка – двойственное мышление. Двойственное мышление, это когда есть только два варианта – я прав, ты не прав, черное и белое. В состоянии двойственности окно возможностей очень узкое и в нем есть только два варианта. В черно-белом варианте нет решений, есть только разрушение. Настоящие решения всегда находятся посередине. Также как и переговоры, компромиссы, создание сообществ тоже возможны только посередине, а не там, где есть только черное и белое. Мы должны тренировать людей, чтобы помочь им подняться над двойственностью. И в первую очередь нам нужно понизить уровень страха. Потому что именно так мы сможем увеличить способность мыслить.

Для того, чтобы уменьшить страх, нам нужно начать смотреть друг на друга. Мы не одни. В мире сейчас все очень взаимосвязано и когда вам страшно, то мне тоже страшно. Может быть нам нужно меньше бояться и больше думать. А для этого нам нужно нам нужно понимать людей, с которыми мы наиболее не согласны. Нужно находить общее…

Например, я участвовала в переговорах с настоящими террористами. Как можно найти что-то общее с террористами? Они готовы умереть за свою идею. А я? Да, я могу найти в себе такое. Я много раз подвергала свою жизнь опасности за права человека. Поэтому и у меня есть идея за которую я готова умереть. Мои действия будут совершенно другими, но вот это у нас есть общим, готовность умереть за идею…

…Когда я встречаю людей, которых я боюсь, то я стараюсь найти между нами что-то общее…

У нас у всех есть много общих точек. Если мы не выходим друг другу навстречу, не вступаем в переговоры, то мы начинаем убивать… А победа демократии не приходит на конце дула пистолета. Невозможно навязать людям демократию. Демократия может прийти только через людей. И это приходит из способности выйти друг другу навстречу…

«…Когда происходят травматические события мы переживаем шок. От шока наше эго раскалывается и разбивается на кусочки. В шоке мы действуем на уровне инстинктов, чтобы выжить. Когда мы наконец-то возвращаемся из состояния, в котором мы полностью утратили связь с собой, со своим телом, возвращаемся к тому, что осталось он нашего «я» (эго), начинается кризис. Потому что все распалось на куски, нам остался только маленький кусочек того, чем было на «я» до шока. Если у нас есть время, чтобы выйти из кризиса, если у нас есть помощь, поддержка и благоприятные условия, то мы можем восстановить себя. И может быть станем еще сильнее, чем были до шока и кризиса. Но если поддержки, помощи и времени, чтобы восстановить связь со своим телом, «заземлиться» у нас нет, то мы становимся жертвами посттравматического стрессового синдрома.

Но наибольшая проблема, и к сожалению я вижу такую тенденцию в Украине, не настаиваю на этом, но такового мое мнение, это то, что у людей даже нет времени перейти в стадию посттравматического синдрома, потому что не успевают они выйти из кризисного состояния после первого шока, наступает новый шок и новый кризис. Это очень опасное положение вещей. Страна, в которой люди столько раз переживали новый шок сразу после кризиса, а затем новый шок и снова новый шок, это, например, Сомали. В результате люди там на данный момент вообще не живут как люди, а действуют только на уровне инстинктов. И там происходят ужасные вещи… Конечно, ситуация в Украине не такая, но тенденция к переживанию постоянного шока прослеживается, по моему мнению…

… наша работа с ветеранами, которые принимали участие в боевых действия в горячих точках, показала, что в следствие постоянно переживаемых травмы и шока в мозге происходят определенные изменения (*уменьшение в размере определенных участков). Хорошая новость в том, что это можно восстановить, но нужно от 2 до 4 лет на реабилитацию. Те изменения в мозге, которые мы наблюдали приводят к уменьшению способности к эмпатии, и если нет реабилитации, то люди могут вести себя как психопаты…

Сейчас я скажу нечто, что может быть трудно переварить…Страны, которые жаждут торжества справедливости, на самом деле хотят мести. Хотят не исцеления общества, а наказания виновных. Каждый раз, когда мы требуем наказания, а не исцеления, мы репродуцируем ненависть… Когда Нельсон Мандела вышел из тюрьмы, он сказал: «Мне не нужно, чтобы восторжествовала справедливость, я хочу исцеления для моей страны».

Можем ли мы немного подняться над жаждой мести (в своих стремлениях)? Для этого нам на уровне страны нужно чувствовать себя в большей безопасности… 
Нужно понимать, что на каждого человека, который непосредственно испытывает то, что называют «terror shock» «шок террора» (т.е. человек непосредственно лично пережил травму, участвуя в травмирующих событиях, став объектом насилия и т.п.), приходит по крайней мере десять людей, которые испытывают при этом «horror shock» или «шок ужаса» (это люди, которые сами не испытали этого, но которые приходят в шоковое состояние от ужаса произошедшего). И восстановить человека, пережившего шок террора ЛЕГЧЕ, чем человека, который пережил шок ужаса. (** меня это поразило, потому что мы все постоянно слышим, вот «их\вас» «там» не было, а «они\вы» ведете себя неадекватно, какая у них\у вас может быть травма. А выходит, что может и еще более сложная для лечения!)

Что мы можем сделать, чтобы пережить кризис? С моей точки зрения, нужно создавать маленькие группы поддержки, в которых люди помогают другим людям (People to people organizations). Вам не нужно быть профессионалом, чтобы помогать тем, кто переживает кризис после травмы, достаточно просто обладать открытым сердцем. Дать людям возможность заземлиться и успокоиться. Вы просто можете дать людям знать, что, например, у вас есть домик в деревне и вы готовы их там принять на неделю. И что не обязательно там обсуждать то, что произошло. Можно просто готовить что-то вкусное, общаться или молчать, гулять… Если вы поддержите людей во время их кризиса, то у них возможно даже не будет посттравматического синдрома…

Маленькие шаги в правильном направлении очень важны. Напоминайте себе о небольших позитивных изменениях, замечайте их. Мы постоянно окружены плохими новостями, повсюду пишут и говорят о плохих новостях. И так вся жизнь становится плохой новостью. Поэтому мы сами должны стать хорошей новостью.

Хочу поделиться тем, что я сама стараюсь делать каждый день. Старайтесь узнать 3 новые вещи и найти 3 хорошие новости каждый день. Нам надо приучать себя к этому, потому что плохое очень легко замечается, а хорошее нет. Плохие новости не вдохновляют, они заставляют нас сдаваться. Для того, чтобы развиваться, нам необходимы хорошие новости. Мы должны учиться этому.

Встречайте человека, который находится в кризисном состоянии позитивом. Для того, чтобы человек в кризисе имел возможность успокоиться и заземлиться очень важно не только то, чтобы человек восстановил связь со своим телом, но и чтобы он мог наполнить тело энергией. Здесь работают простые вещи. Чаще обнимайтесь. Когда мы испытываем высокий уровень стресса, такой контакт помогает нам не терять связь со своим собственным телом. Объятия помогают восстановить утраченные в группе связи. Если же такой физический контакт для вас сложен, то налаживайте хотя бы энергетический контакт. Для восстановления связи человека со своим телом и наполнения энергией очень хорошо помогает сауна или парная баня.

И еще очень важно продумать план того, кто будет заботится о тех, кто предоставляет помощь и заботу. Потому что когда мы действительно устанавливаем связь с людьми, которые переживают шок и кризис, то мы заражаемся этим состоянием. Травма, шок и посттравматический синдром заразны. Поэтому создавайте свои группы поддержки. Нам тоже нужна помощь! Создавайте команды, устанавливайте связи, поддерживайте и восстанавливайте друг друга.

И последнее. В жизни есть вещи слишком серьезные, чтобы относиться к ним серьезно. Сохраняйте чувство юмора. Улыбайтесь…

_______________________________

Дітті — директор Bodynamic International, громадський діяч, правозахисник, психотерапевт з багаторічним стажем, співавтор методики для роботи з шоковою травмою та ПТСР, рекомендованої ООН для застосування у гарячих точках. Впродовж 20 років співпрацювала як психолог та спеціаліст з розв’язання конфліктів з миротворчими силами ООН, організацією «Лікарі без кордонів» на Близькому Сході, у країнах колишньої Югославії та Африки. Наразі заснувала у Данії реабілітаційну програму для колишніх військових, що потерпають від наслідків психологічних травм, отриманих під час бойових дій у гарячих точках планети.